«Искусство — это язык…»

Независимо от конкретной техники, материала, назначения или функции, керамическая работа, если она представляет предмет искусства, должна быть «написана» на языке, который понятен людям, рассматривающим или трогающим эту работу.

По Робину Коллингвуду этот язык не может быть слишком местечковым, или, по Герману Гессе, он не может основываться на частных ассоциациях. Зритель, безусловно, обязан иметь базовую подготовку, но не обязан заниматься интерпретациями недопонятых элементов.

Самым универсальным языком, разумеется, будет язык тела. Тела человека, другое нам не интересно. В скульптурной или живописной технике разговаривать на таком языке чересчур легко, риск тривиальности огромен. В технике функционального, или маскирующегося под функциональный, объекта можно найти как прямолинейные, так и более тонкие решения.

Можно предположить, что достаточно общ язык примитивов. Я использую термин примитив совсем не в смысле чего-то презрительно простого, а в том смысле, в котором, например, схемы искусственного интеллекта разлагают сложные сцены на набор первоэлементов, которые далее можно анализировать по более понятным алгоритмам. Или еще уже — в значении, которое используется для объектов-примитивов в программах 3D-моделирования. Например, лестница как таковая. Сосуд как таковой. Бублик. Оконный проём.
В этом языке зрителю фантазировать строго противопоказано: формы-примитивы говорят сами за себя. 

Isabelle Leclercq, работа называется Grque, даже не знаю, как это перевести… Сама автор подсказывает, что это — ваза, составленная из морских волн. Могла бы и не подсказывать.Работа оттуда же.

Джеф Кампана (Jeff Campana), Цветочная ваза в голубом и сером, 2013. Автор честно говорит, что ему просто доставляет удовольствие комбинировать поверхности. Кстати, обратите внимание на «третью вазу», сложенную отражениями удачно скомбинированных поверхностей.

Еще один язык, легко осваиваемый широкой публикой — историческая коннотация. Здесь дело вот в чем. Сама керамическая работа в момент ее создания могла быть просто хорошей поделкой мастера, в которой нет ничего, кроме утилитарного смысла. Но вот момент создания предмета (начало династии Цин) и место назначения предмета (двор императора Канси) со временем становятся частью предмета, и таким образом мы видим не вазу, а кусочек истории Китая, истории технологии керамики, историю раскрутки аукционов нашего времени. Это другой объект! И его немыслимо читать на языке, например, примитивов. Ваза на фото ниже продана в 2014 году на Sotheby's за 2 миллиона 285 тысяч американских долларов, что автоматически делает ее предметом искусства.

На заглавном фото сегодняшнего поста — работа с того же конкурса VaseFinder. Автор — Беннет Бин (Bennet Bean), Парочка на основании, 2012 г. Это произведение, кстати, заняло второе место в конкурсе. Оно изложено на языке примитивов, но вы ни за что не догадаетесь, что имел в виду автор, пока не прочитаете разъяснения: тёмная подставка — это решение головоломки о том, как погрузить в этот мир предметы, чтобы они тем не менее были отделены от этого мира….

Да!

Не забываем: язык — не самоцель. Это средство доставки образа из головы автора в наши головы. То есть должно еще присутствовать то, что нужно доставить. Без этого и обсуждать нечего, даже если легко читается. И языков можно выделить еще несколько…